Проблема, которой будет посвящена настоящая статья, пока еще не нашла должной оценки в российской науке. Вместе с тем, существует практическая необходимость серьезного размышления над поставленным вопросом, поскольку развитие российко-тайваньских экономических контактов, хотя медленное и незначительное, требует разрешения следующих вопросов: освобождение от двойного налогообложения, порядок разрешения торговых споров, условия кредитно-инвестиционного сотрудничества (на эти моменты, в частности, указал И. Чумаковский, выступивший на конференции «Проблемы и перспективы торгово-экономических, научных и культурных связей между Россией и Тайванем»).
Развитие партнерских отношений между Россией и Тайванем осложнено особым положением данной территории в системе международных (межгосударственных) отношений, которое проявляется в следующем. Тайвань фактически является независимым суверенным государством и всячески отстаивает этот статус. С другой стороны, Тайвань является юридически составной частью КНР (1) и признается большинством членов международного сообщества именно в таком статусе (однако некоторые государства (31) поддерживают с этой территорией официальные дипломатические отношения).
Тайвань проводит собственную внешне- и внутриэкономическую политику, базирующуюся на принципах, отличных от принципов функционирования экономической системы КНР. Естественно, что экономическая система обеспечивается особым законодательством Тайваня, не согласующимся с законодательством материкового Китая, причем правительство последнего не способно осуществлять юрисдикцию над этой островной территорией. Российская Федерация, как известно, строго и последовательно придерживается принципа одного Китая, что многократно подтверждалось как в официальных односторонних заявлениях России, так и двусторонних российско-китайских коммюнике и декларациях (2). Поэтому Тайвань следует рассматривать как административно-территориальную единицу Китайской Народной Республики, которая обладает всей полнотой прав на осуществление международных связей и заключение соответствующих международных договоров в отношении Тайваня. Однако, еще раз подчеркнем, при настоящих обстоятельствах фактически эта исключительная прерогатива центрального правительства КНР не может быть реализована. Россия может поддерживать контакты с этой островной территорией в строгом соответствии с международными обязательствами перед КНР. Заключенный 16 июля 2001 г. Договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой, который является базовым во взаимных отношениях двух стран, в частности, предусматривает: «Российская Сторона поддерживает политику Китайской Стороны в вопросах, касающихся защиты государственного единства и территориальной целостности Китайской Народной Республики…» (ст. 4). Статья 5 Договора прямо и категорично утверждает, что «Российская Сторона подтверждает неизменность своей принципиальной позиции по тайваньскому вопросу, изложенной в политических документах, подписанных и принятых главами обоих государств в период с 1992 года по 2000 год. Российская Сторона признает, что в мире существует только один Китай, Правительство Китайской Народной Республики является единственным законным правительством, представляющим весь Китай, а Тайвань является неотъемлемой частью Китая. Российская Сторона выступает против независимости Тайваня в какой бы то ни было форме» (3).
В этом случае абсолютно невозможно заключение любого международного двустороннего соглашения России с Тайванем как «Китайской Республикой». Одновременно возникает правомерный вопрос, допустимо ли осуществление международных и внешнеэкономических связей между органами государственной власти субъектов РФ и Тайванем, заключение соответствующих соглашений, а также открытие представительств на острове. Сразу оговоримся, что в контексте настоящей статьи под «соглашениями» понимаются только соглашения между официальными органами государственного управления.
В пункте «о» ч. 1 ст. 72 Конституция РФ установлено, что в совместном ведении РФ и субъектов Федерации находится «координация международных и внешнеэкономических связей субъектов Российской Федерации, выполнение международных договоров Российской Федерации». Принятый в 1999 г. ФЗ «О координации международных и внешнеэкономических связей субъектов Российской Федерации» (4) (в дальнейшем Закон о международных связях субъектов РФ) конкретизирует данное положение Конституции.
Соглашения, заключаемые субъектом Федерации, в соответствии с п. 1 ст. 4 указанного ФЗ должны быть согласованы с Министерством иностранных дел РФ, а при необходимости с другими федеральными органами исполнительной власти. Последние «информируют орган государственной власти субъекта Российской Федерации о результатах рассмотрения проекта соглашения об осуществлении международных и внешнеэкономических связей (5), как правило, не позднее чем через 20 дней после получения проекта указанного соглашения» (п. 2 ст. 4). При этом субъекты Федерации «заблаговременно уведомляют соответствующие федеральные органы исполнительной власти о вступлении в переговоры о заключении соглашения об осуществлении международных и внешнеэкономических связей» (п. 1 ст. 3). Но могут ли федеральные органы оказывать помощь субъектам Федерации в организации и ведении переговоров с Тайванем, а также обеспечивать защиту прав и законных интересов субъектов РФ на острове, на основании ст. 9 Закона о международных связях субъектов РФ, предусматривающей оказание подобной помощи?
Полагаем, что федеральные органы исполнительной власти дадут отрицательный отзыв на инициативы субъектов РФ в отношении возможности заключения соглашений о сотрудничестве с Тайванем, поскольку подобные соглашения с российской стороны подписываются представителями органов государственной власти субъектов, а это, в свою очередь, может иметь негативный эффект на отношения, складывающиеся с КНР. Такое сотрудничество и оформляющие его соглашения прямо противоречат Указу Президента РФ от 15 сентября 1992 г. «Об отношениях между Российской Федерацией и Тайванем», который предписывает следующее: «Российская Федерация не поддерживает с Тайванем официальных межгосударственных отношений. Экономические, научно-технические, культурные и другие неофициальные связи между Россией и Тайванем осуществляются отдельными гражданами и неправительственными организациями, наделяемыми функциями, необходимыми для правового, технического и иного обеспечения этих связей, защиты интересов на Тайване российских граждан, и регулируются соответствующими законодательными актами Российской Федерации… Лица, находящиеся на государственной службе (6), не могут быть сотрудниками неправительственных организаций и учреждений, осуществляющих связи с Тайванем» (абз. 1-3 п. 1 Указа). Кроме того, это будет контрастировать с ясно обозначенной общей политической линией России в данном вопросе и с соответствующими постановлениями Конституции РФ, а именно п. «к» ст. 71, устанавливающей, что в ведении Федерации находятся: внешняя политика, международные отношения, международные договоры.
Вместе с тем федеральные органы власти «не несут ответственность по соглашениям об осуществлении международных и внешнеэкономических связей, заключенным органами государственной власти субъектов Российской Федерации (7), за исключением случаев, когда указанные соглашения заключены с органами государственной власти иностранных государств с согласия Правительства Российской Федерации либо по конкретному соглашению субъекта Российской Федерации имеются официальные гарантии Правительства Российской Федерации» (ст. 8).
Международные соглашения субъектов Федерации не могут «содержать положения, противоречащие Конституции Российской Федерации, общепризнанным принципам и нормам международного права, международным договорам Российской Федерации, федеральному законодательству, договорам между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации о разграничении предметов ведения и полномочий, а также положения, ущемляющие законные интересы другого субъекта Российской Федерации» (п. 2 ст. 2). В противном случае такое соглашение может быть оспорено в судебном порядке, а до решения этого вопроса в суде приостановлено Президентом РФ в соответствии с ч. 2 ст. 85 Конституции (пп. 2,3 ст. 12 Закона о международных связях субъектов РФ).
Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод, что между субъектами РФ и Тайванем не допустимо совершение каких-либо официальных соглашений. В то же самое время нельзя полностью исключить саму возможность установление официальных контактов субъектов РФ с Тайванем на вполне легальных основаниях, если этот вопрос будет согласован с правительством КНР и последнее даст совершенно ясный положительный ответ.
Николай Веремеев,
ДВГТУ Тихоокеанский институт политики и права,
г. Владивосток
Внимание! При использовании этого материала ссылка на автора обязательна
1. Тайваньские исследователи отвергают подобные утверждения, называя их безосновательными. Их аргументация строиться по следующему алгоритму: «Односторонние юридические декларации КНР не способны изменить фактического положения. Так, например, лица, имеющие паспорта КР (Китайской Республики – В.Н.), морские и воздушные суда, несущие флаг КР, не рассматриваются в других странах как субъекты с не установленной государственной принадлежностью. Аналогичным образом граждане и суда стран, не имеющие с Тайванем дипломатических отношений, не освобождаются от законов, установленных в КР, когда прибывают на ее территорию» (Ромашев Ю.С. Объективное и субъективное в отношениях между двумя берегами Тайваньского пролива. Рец. на материалы российско-китайской научной конференции «Опыт разделенных государств и отношения между двумя берегами Тайваньского пролива // Московский журнал международного права. 1999. № 3. С. 210). Подобные доводы могут показаться весьма убедительными, однако, тайваньские ученые не должны отрицать того, что с точки зрения международного права Тайвань является часть КНР, а приведенные аргументы о юридической «автономии» лишний раз свидетельствуют о фактическом положении острова.
2. 18 декабря 1992 г. во время первого официального визита Президента России Б.Н. Ельцина в КНР была подписана Совместная декларация об основах взаимоотношений между РФ и КНР, в пункте 5 которой записано: «Российская Федерация исходит из того, что правительство Китайской Народной Республики является единственным законным правительством, представляющим весь Китай, а Тайвань – неотъемлемая часть территории Китая. Россия не поддерживает с Тайванем официальных межгосударственных отношений и контактов. Экономические, научно-технические, культурные и другие связи между Россией и Тайванем осуществляются на неофициальной основе» (Дипломатический вестник. 1993. № 1-2. С. 13). Эти принципиальные положения были в последующем воспроизведены, в частности, в Совместной российско-китайской декларации от 26 апреля 1996 г. и Пекинской декларации от 19 июля 2000 г. (ст. VI).
3. Проблемы Дальнего Востока. 2001. № 5. С. 6-11.
4. Собрание законодательства РФ. 1999. № 2. Ст. 231.
5. В соответствии с п. 2 ст. 1 Закона о международных связях субъектов РФ под международными и внешнеэкономическими связями субъектов Федерации понимаются связи, осуществляемые в торгово-экономической, научно-технической, экологической, гуманитарной, культурной и иных областях с субъектами иностранных федеративных государств, административно-территориальными образованиями иностранных государств.
6. Напомним, что в соответствии с п. 3 ст. 2 ФЗ от 31 июля 1995 г. «Об основах государственной службы Российской Федерации» государственная служба включает в себя: федеральную государственную службу, находящуюся в ведении РФ, и государственную службу субъектов РФ, находящуюся в их ведении.
7. В статье 6 Устава Приморского края записано, что как международные договоры РФ, так и международные соглашения края являются составной частью его правовой системы, а в случае, если «международным соглашением Приморского края установлены иные правила, чем предусмотренные краевым законом, то применяются правила международного соглашения края».
