В соответствии с Общими условиями поставок товаров из СССР в КНР и из КНР в СССР от 1990 года, действующими по настоящее время, договаривающимися сторонами в главе ХIII, § 52 была предложена к использованию следующая арбитражная оговорка:
- если ответчиком является предприятие российской стороны, то споры разрешаются в арбитражном суде при Торгово-промышленной палате РФ в Москве в соответствии с регламентом этого арбитражного суда;
- если ответчиком является предприятие китайской стороны, то споры разрешаются в Китайской международной экономической и торговой арбитражной комиссии при Китайском комитете содействия развитию международной торговли в Пекине в соответствии с правилами о производстве дел в этой комиссии.
Эта арбитражная оговорка, в своё время заложенная Торгово-Промышленной Палатой РФ во все образцы внешнеэкономических контрактов, сама по себе стала стеснять волю российских предпринимателей, особенно в период либерализации внешнеэкономической (внешнеторговой) деятельности, когда возникла приграничная торговля, в которую вовлеклись тысячи и тысячи свободных предпринимателей до самых далеких окраин России. Ну не может одна Москва быть единственным арбитром на гигантской территории России…
Бурный рост количества участников внешнеторговой деятельности намного опередил качество самих участников. Упрощенный подход к ведению внешнеторговых операций, слабая юридическая грамотность, примитивные формы контрактов послужили почвой для формирования недобросовестных участников торговли с обеих сторон. Следует отметить, что китайские бизнесмены на этом первоначальном этапе имели больший опыт и энергию в экспортно-импортных операциях. Пользуясь большей свободой, предоставленной им российским законодательством, они активно изучали русский язык, российское законодательство, быт и нравы партнёра; энергично осваивали российскую территорию, не позволяя россиянам самостоятельно внедряться в Китай. Китайцы быстро поняли, что некоторая инертность россиян, незнание китайского языка и законов Китая даёт им дополнительные выгоды. Это не могло не соблазнить более сильного на обман слабого. Быстро выработался принцип: «Главное, чтобы товар (деньги) пересёк границу, а там « всё становится нашим», и проблема получения денег становится головной болью самого Продавца». Конечно, недобросовестность проявляли обе стороны, но сейчас мы рассматриваем только ситуацию с китайским должником.
При таких обстоятельствах не может быть и речи о наличии доброй воли в решении вопроса оплаты долга. Отсутствие хотя бы у одной стороны искреннего стремления решить экономический спор является наиболее слабой стороной использования третейского суда. При отсутствии доброй воли заведомо и неизбежно встанут вопросы применения принудительных мер по обеспечению иска и исполнения решения, которые находятся в исключительной компетенции государственных судебных органов.
Предварительно следует пояснить, что в данной статье понятия «арбитражный суд» и «третейский суд» не равнозначны. Как правило, арбитражный суд – это звено, входящее в единую государственную судебную систему, а третейский суд – это негосударственная структура для решения коммерческих споров. Так как в России существуют арбитражные суды, входящие в государственную судебную систему, то для негосударственных арбитражных судов следует использовать понятие «третейский суд». В Китае система государственных арбитражных судов отсутствует, поэтому дела по экономическим спорам рассматриваются в коллегии по экономическим спорам внутри государственного народного суда, а негосударственные судебные органы для решения коммерческих споров можно именовать арбитражными, но лучше – третейскими (чтобы избежать неразберихи).
В последнее время стало особенно заметно, что в контрактах стала всё чаще пропадать по воле российского партнера та часть арбитражной оговорки, которая указывала на возможность использования китайского третейского суда. Этому способствовала агитация Третейского суда при ТПП РФ, что спор с китайским должником можно решить и в Москве. Для российского бизнесмена, неуютно чувствующего себя в Китае, это кажется более привлекательным и удобным в смысле экономии денег и более привычного судопроизводства на родном языке. Со временем третейские суды стали создаваться и при региональных ТПП. Не надо стало ездить в далекую Москву. Решения, как правило, принимаются достаточно быстро и чаще всего в пользу российского истца, так как юридически дела не представляют собой особой сложности (по принципу: «китайцы товар получили, а деньги не заплатили»). Региональные третейские суды тоже стали активно внедрять во внешнеторговые контракты одностороннюю третейскую оговорку, согласно которой: “Все споры, разногласия или требования, возникающие из настоящего договора (контракта) или в связи с ним, подлежат разрешению в Третейском суде для разрешения экономических споров при (такой-то) торгово-промышленной палате в соответствии с его Регламентом”.
Вместе с тем, российские истцы стали замечать, что китайские должники-ответчики никак не реагируют ни на факт подачи иска в российский третейский суд, ни на само решение российского третейского суда. Дело в том, что после положительного решения российского третейского суда в пользу истца последнему предстоит еще сложный, длительный и не менее дорогостоящий процесс признания китайскими судебными органами этого решения и его исполнение.
Признание и исполнение решения третейского суда также являются слабыми местами при использовании третейского суда для решения внешнеэкономических споров.
Получив решение третейского суда, взыскатель должен пройти процедуру признания этого решения. Но очень часто истец об этом даже не подозревает, а третейские суды не всегда считают необходимым предупреждать об этом. Так, в сентябре 2001 года к автору статьи обратился за консультацией клиент-истец с вопросом, что делать дальше с решением третейского суда при ТПП РФ, которое было вынесено в январе 1998 года. К нашему удивлению, после вынесения решения российским третейским судом истец посчитал, что «дело сделано» и только ждал от китайского должника выполнения обязательств, не предпринимая никаких действий.
Поэтому следующей проблемой в процедуре признания решения третейского суда является вопрос: в какой суд должен обратиться истец-взыскатель с ходатайством о признании и исполнении решения?
В соответствии с действующим законодательством, взыскатель должен обращаться в суд, принявший это решение, а уже последний должен переслать его в соответствующий суд КНР. К сожалению, не всё так просто оказывается на практике. Во-первых, все действия и пересылка документов должны осуществляться через Министерства юстиции РФ и КНР. Во-вторых, к оформлению документов, необходимых для признания, предъявляются строгие требования по комплектности, переводу и надлежащему заверению. В-третьих, необходимо получить Исполнительный документ для взыскания, который выдаётся китайским народным судом только после признания решения. В-четвёртых, следует учитывать сроки для предъявления исполнительного документа к взысканию: по законодательству КНР, если сторонами являются юридические лица или другие организации, то установлен срок в 6 месяцев (ст. 219 Закона КНР «О судопроизводстве по гражданским делам» от 09 апреля 1991 года; далее – Закон КНР).
Таким образом, российские истцы-взыскатели сами усложняют себе и без того сложную проблему взыскания денег с китайского должника, т.к. во-первых, обращаются за разрешением спора в третейский суд, а во-вторых, обращаются в третейский суд по месту нахождения российской стороны даже когда ответчиком является китайская сторона. Они ошибочно полагают, что так будет дешевле и быстрее.
Предъявив к взысканию исполнительный лист, российский взыскатель не имеет гарантий, что взыскание будет исполнено. Так как исполнение должно происходить в соответствии с законодательством КНР о судопроизводстве по гражданским делам, то необходима помощь китайского юриста. Их гонорары недёшевы и сами они нуждаются в постоянном контроле со стороны российского взыскателя. Кроме этого, положительное решение российского третейского суда может впоследствии оказаться неприемлемым для исполнения по основаниям, установленным китайским законодательством. Таким образом, все труды российского взыскателя могут оказаться напрасными, не говоря уже о финансовых и временных затратах.
Перечень этих оснований дан в ст. V Конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений от 10. 06. 1958 г.; в Договоре между РФ и КНР о правовой помощи по гражданским и уголовным делам от 19. 06.1992 года (далее – Договор), а также ст. 260 Закона КНР «О судопроизводстве по гражданским делам» от 09 апреля 1991 года.
В последних двух нормативных актов нужно обратить внимание на следующие основания невозможности исполнения: во-первых, если исполнение решения может нанести ущерб публичным интересам общества (абз. 6 ст. 260 Закона КНР); во-вторых, если предмет решения не входит в сферу применения арбитражного соглашения или же находится вне компетенции арбитражного (третейского) суда (п. 4 ст.260 Закона КНР); в-третьих, если дело относится к исключительной компетенции суда запрашиваемой стороны (п.2 ст. 20 Договора).
В комментарии нуждается последний пункт.
К исключительной компетенции государственных народных судов КНР отнесены споры из договоров о китайско-иностранных совместных предприятиях; о китайско-иностранных кооперационных предприятиях и о сотрудничестве между китайской и иностранной сторонами в области разведки и добычи природных ресурсов (ст. 246 Закона КНР).
Таким образом, учитывая всю сложность процедуры признания решений третейских судов, а также переноса российских судебных решений для исполнения на территорию иностранного ответчика, мы, как минимум, рекомендуем при работе с китайским партнёром оговаривать в контракте возможность обращения сразу в соответствующий китайский третейский суд по месту нахождения ответчика.
Однако, лучшим вариантом решения споров по внешнеэкономическим контрактам, было бы обращение непосредственно в китайский государственный народный суд (как правило, по месту нахождения ответчика). Народные суды КНР, также как и государственные арбитражные суды РФ вправе рассматривать такие споры, если только сами стороны контракта не установили подведомственность спора третейскому суду. Иначе говоря, передача спора на рассмотрение третейскому суду, а не государственному – это право сторон, но не обязанность.
Правильное обращение в судебные инстанции сразу показывает китайскому должнику серьёзность и силу намерений истца, которые он не оставит без внимания. Как правило, китайский ответчик предпочитает мирное решение экономического спора с российским партнёром перспективе попасть под “каток” китайской государственной судебной и административной машины. В этот момент возникает та самая “добрая воля” на решение экономического спора, которая ранее отсутствовала. Однако эту “добрую волю” следует сразу же закреплять мировым соглашением по всем правилам китайского законодательства.
Слабость третейских судов в принудительном решении внешнеэкономических споров понимают и сами китайцы. Но сильны корпоративные интересы, стремление получить монополию на этот вид деятельности, а значить и на источник финансовых средств.
Поэтому, когда мы опубликовали в китайском журнале приграничной торговли свою статью, где указывали на другие судебные органы Росси и Китая, также могущие решать экономические споры, то эта часть статьи была вырезана редакцией журнала, находящегося в определённой финансовой зависимости от региональной торговой палаты и комитета содействия развитию международной торговли Китая.
Если в контракте заложена оговорка о передаче спора на рассмотрение в государственном арбитраже, и у китайского партнёра есть «добрая воля» на разрешение уже возникшего спора, то всегда можно подписать новое соглашение о передаче спора в третейский суд.
Если же в контракте установлена передача споров в третейский суд, но доброй воли к решению возникшего конфликта у партнёра нет, то подписание нового соглашения о передаче спора в государственный суд практически всегда оказывается невозможным.
Во внешнеторговых контрактах с китайскими партнёрами мы - юристы, специализирующиеся по внешнеэкономическим (внешнеторговым) спорам с КНР, предлагаем следующий вариант арбитражной оговорки:
«Все споры, могущие возникнуть из настоящего контракта или в связи с ним, подлежат, рассмотрению в государственном суде по месту нахождения ответчика с соблюдением правил о подсудности. Если ответчиком является российская сторона, то спор передаётся на рассмотрение в государственный арбитражный суд ____________ края (области). Если ответчиком является китайская сторона, то спор передаётся в государственный народный суд КНР по месту нахождения ответчика (район, город, уезд)».
Думаем, что такая практика применима и к другим странам Юго-Восточной Азии.
Нырова Н. Н.
Юрист-международник,
Зам. ген. директора
ООО «Агентство международных экономических
и правовых поверенных»
Опубликовано: журнал «Экономический лабиринт» № 10, 11/2001г. (г. Хабаровск)
